Митрополит Андрей Шептицкий был самым богатым греко-католиком, создавшим в Галичине теневое правительство, которое занималось хозяйственными делами края
![]() |
Когда 35-летний Роман Мария Александр граф на Шептицах Шептицкий, более известный под своим монашеским именем Андрей, в 1900 году стал во главе греко-католической церкви, ему пришлось принести две присяги — на верность Папе Римскому Льву XIII и цесарю Австро-Венгерской империи Францу-Иосифу. Была и третья, неофициальная — украинскому народу, которую он принес еще до своей интронизации в послании к верующим-украинцам: «Божу батьківську землю любити та не пускати її з рук, і на ній доробитися добробуту на взір інших народів».
За 44 года митрополитского служения Андрея Шептицкого в Галичине сменилась не одна оккупационная власть, а батюшка, выходец из франкоязычной чешско-польско-украинской семьи, не отступался от своего намерения создать в крае христианское государство в государстве. Для этого он использовал не только свой сан, богословские знания и меценатство, но и незаурядный предпринимательский дар.
![]() |
К этому побуждали обстоятельства, в которых длительное время находилась УГКЦ, — конфессия не имела никакой государственной поддержки ни при Австро-Венгрии, ни при Польше и тем более при советской власти. Так что светская специальность была для греко-католического духовенства средством зарабатывания денег на собственные нужды и потребности своих нередко очень больших семей. Да и самих прихожан следовало научить некоторым ремеслам. Так под патронатом митрополитского ординариата было создано украинское ремесленно-промышленное общество «Зоря», где юношей учили коммерции.
![]() |
«...Христианин, а тем более священник должен добиваться максимального контроля. Контроль считать недостатком доверия, а даже личным оскорблением — знак такой примитивности в делах финансовых и экономических, что должно быть подозрение, что тем самым прикрываете непорядок и неумение вести дела», — писал митрополит в послании «О милосердии». Когда в Галичине возникло противостояние между украинскими кооператорами и частными купцами, митрополит своими советами благословил примирение обеих сторон и был избран в их управленческие органы.
![]() |
Банковский миссионер
Украинцы в австро-венгерской Галичине были наиболее многочисленным, однако наименее состоятельным слоем населения: 90% местных жителей владели лишь 30% земли. Десятки тысяч безземельных крестьян от отчаяния эмигрировали в поисках заработка за океан, а большинству тех, кто сводил концы с концами на своих полях, не хватало средств на развитие хозяйства.
Еще до интронизации Шептицкого, в 1894 году было создано хозяйственное общество взаимного кредита «Днестр», которым руководили греко-католические митрополиты. Каждый член общества имел право одного голоса независимо от количества внесенных 50-кроновых паев. Гарантией кредитоспособности было не имущество заемщика, а доверие к нему. Днестр каждый год улучшал условия для своих клиентов и самых больших успехов достиг через 10 лет с начала своего существования во времена митрополита Шептицкого, который сделал значительные личные вклады в общество, поощрял к этому духовенство и содействовал налаживанию сотрудничества с зарубежными финансовыми учреждениями.
![]() |
Кредиты ЗБГ предоставлял часто под поруку митрополита, несмотря на платежеспособность и финансовое состояние заемщика. Шептицкий заботился о том, чтобы банк скупал разные типы ценных бумаг не одного, а нескольких владельцев, уменьшая риски их потери или банкротства. Купля-продажа ценных бумаг при посредничестве банка содействовала получению максимальных прибылей с акций, это был для митрополита надежный путь увеличения состояния с минимизацией в случае финансовых неурядиц угрозы для собственного авторитета. Банковские счета Шептицкого имели названия в соответствии с нуждами: «Национальный музей», «Крылос», «Унив», «Гошив», «Яхторив».
Очевидно, чем больше митрополит и его доверенные лица познавали банковскую сферу, тем шире становились их интересы в ней. Согласно отчету за 1910 год, Шептицкий имел на своих банковских счетах такие суммы: Земельный банк гипотечный — 4 441 667 крон, Банк Овчарский — 8 583 182, Краевой союз кредитовый — 27 203 616, Народная торговля — 112 760, с акций и валют — 611 465 736.
Митрополичий лес и недра
На рубеже XIX-XX веков Западная Украина обладала большой инвестиционной привлекательностью — здешние нефтяные месторождения активно разрабатывали иностранные корпорации. В Галичине в это время работало 332 нефтяных предприятия, большинство из которых принадлежало зарубежным инвесторам. Иностранцы вели нефтедобычу с особым социальным, экономическим и экологическим цинизмом. Митрополит Шептицкий был единственным украинским предпринимателем, составлявшим им конкуренцию. Он полностью выкупил имение Перегинское, что в Дрогобычско-Бориславском нефтяном бассейне, и заключил долгосрочный договор — на 25-30 лет — с нефтяным объединением «Галиция» о добыче углеводородов на митрополитских угодьях.
По условиям этого контракта, Галиция заплатила Шептицкому сразу 1 млн крон. А ежемесячные прибыли в дальнейшем распределялись так: по 6% — на два счета — митрополии и личный митрополита. Дополнительно объединение обязывалось платить по 500 крон за каждую задействованную новую буровую скважину. В этом бизнесе, как и в других, традиционными были требования Шептицкого в отношении рабочих: создать благоприятные условия труда для них и соответственно застраховать на случай травмы или смерти на промысле. Ни в одном предприятии из тех, что работали до того времени в крае, не было и намека на такой «социальный пакет». За надлежащим соблюдением условий договора от имени митрополита присматривал доверенный адвокат Гвоздецкий.
В том же Перегинском было много леса, право на вырубку которого митрополит передал фирме «Глесингер» с двумя обязательными требованиями: соблюдать надлежащие условия труда рабочих и обеспечить дровами все церковные учреждения в округе. Шептицкий первым создал в своих лесных угодьях экологический центр «Охрана природы».
Почти 30 тысяч гектаров было разделено на три хозяйственных округа, которыми руководили инженеры-лесничие. На совещаниях ведущих специалистов с участием лесничих и урядников фирмы «Глесингер» часто присутствовал и сам митрополит. Все знали, что любимым его занятием на отдыхе были объезды на конной бричке лесных территорий, так что он всегда был в курсе дел. Митрополиту Андрею помогал также его брат Казимир — глава Галицкого лесничего общества и соавтор австрийского закона о лесах.
Кроме продажи древесины, вместе с нефтедобычей, составлявшей 65% всех финансовых поступлений Галичины, лесные угодья Шептицкого славились высоким уровнем организации охот. Охотничьи угодья в лесах Перегинска были лучшими в Польше тех времен. Здесь было учтено 100 медведей, 500 оленей и 2500 косуль. На охоту сюда с удовольствием приезжала европейская знать, в том числе дипломаты. Среди известных фамилий постоянных охотников — князья Габсбург, Лихтенштейн, Радзивилл, Любомирский, графы Потоцкий, Дидушицкий, Тышкевич. Их особенно привлекали здешние олени, которые были одними из самых крупных в среднегорье Европы.
Некоторые леса о. Войнаровский, по согласию митрополита, сдавал в долгосрочную аренду на несколько лет. Контракт обязывал арендатора платить ежегодно $450-500 в кассу митрополита и по отдельному тарифу за каждого убитого зверя. Договор разрешал отстреливать каждый год только одного медведя и больных оленей или тех, у которых были красивые рога.
Наниматель не имел права увольнять сторожа и егерей, которые работали в угодьях Шептицкого, и должен был хорошо оплачивать их труд — около $50. Цена единоразовой охоты составляла $100. В 20-х годах Шептицкий на своих землях, в том числе и лесных угодьях, проложил 106 километров узкоколейки, которая облегчала передвижение и охотникам.
«Свій до свого»
Обращение предпринимателей к митрополиту с просьбой помочь в бизнес-делах — обычная вещь для Галичины времен Шептицкого. Например, в 1922 году вдова профессора Перемышльской гимназии и литератора Ореста Авдикевича, Климентина из рода графов Глинских, которая распродала домашнее имущество и организовала Первую украинскую фабрику сладостей «Фортуна», решила наладить свой бизнес во Львове. Здесь конкуренция была выше, и, за неимением свободных средств для развития производства, Климентина Авдикевич обратилась за помощью к митрополиту Андрею.
24 мая 1924 года по новому договору Шептицкий стал совладельцем Фортуны новой — 50% на 50%. К денежному взносу митрополит присовокупил свою недвижимость стоимостью $10 тыс. — новое фабричное помещение. А через полтора года батюшка передал полномочия своему брату Климентию Шептицкому, игумену Успенской лавры в Уневе, которая внесла в союз еще $10 тыс. Благодаря содействию о. Войнаровского Фортуна новая имела поддержку от Земельного банка гипотечного и союза «Народная торговля». В 1935 году фабрика экспортировала свои сладости в европейские государства и даже в США. Когда фабричные дела наладились, братья Шептицкие официально отказались от своих имущественных прав в пользу Климентины Авдикевич. И таких примеров в бизнес-деятельности митрополита было много: свою выгоду он направлял на благо других.
Когда писателя Василия Стефаника спросили, почему он, каждый раз приезжая во Львов, прежде всего идет на Святоюрскую гору к митрополиту Андрею, тот ответил, что любит смотреть на посеребренную сединой голову, которая думает обо всех. Экономическая модель Шептицкого была уникальна для своего времени — это был то ли капитализм с человеческим лицом, то ли христианский социализм с признанием частной собственности. Митрополит будто нивелировал классовый конфликт, призывая к согласию бизнес и наемный персонал.
Спасением для большинства украинских крестьян Галичины Андрей Шептицкий считал кооперацию: «Лучіться разом, заводіть по ваших селах крамниці християнські, шпихлярі, громадські і всякі інші пожиточні установи». На призыв Шептицкого возрождать украинское село откликнулись многие священники, которые основывали ячейки общества «Сельский хозяин» на парохиях (приходах) и помогали создавать при читальнях «Просвіти» общественные склады для зерна и Народные дома — кооперативы смешанного типа, которые наряду с кредитованием крестьян, занимались снабженческо-сбытовой и производственной деятельностью. Митрополит предоставил личные средства и свою землю для организации кооперативного лицея, садово-огородной и земледельческой школ.
Вместе с тем Андрей Шептицкий подчеркивал важность украинизации городов и местечек, где традиционно доминировали польские и еврейские предприниматели. По совету архитектора Ивана Левинского, Шептицкий основал во Львове украинскую фабрику — стеклянную гуту — с самым современным оборудованием стоимостью $0,5 млн. Митрополит выкупил несколько львовских домов, которые затем на приемлемых условиях сдавал в частную аренду под представительства украинских союзов и фирм, магазины и помещения.
Свой человек в сейме
Шептицкий всегда заботился о диверсификации активов. Имея в собственности несколько тысяч гектаров земельных угодий, на которых преимущественно крестьяне-арендаторы выращивали сельскохозяйственную продукцию, поставляемую на экспорт, Шептицкий был довольно известной личностью в деловых кругах не только Австро-Венгрии, но и Англии, Германии, Италии, Швейцарии, Нидерландов. Он был партнером многих европейских банков, строительных и брокерских контор. Австрийские издательства печатали для митрополита книги, итальянские и греческие предприятия поставляли вино и сладости, немецкие — предлагали недвижимость.
Шептицкий через маклеров Вехерсона и Вихерса и доверенного адвоката Берендса покупал в немецких городах Вестерлянд-Сильде, Лейпциге, Гамбурге земельные участки и строил на них дома на продажу. Строительство выполняла компания Heinr Bomhoff Architekt B.D.A., а прибыли от реализации недвижимости поступали в уже известный ЗБГ. Аналогичную деятельность митрополит вел и в Голландии. Причем следует отдать должное его политическому чутью: в 1939 году Шептицкий продал всю недвижимость в предвоенной Европе. Это притом, что митрополит в мирное время старался избегать политических дискуссий и призывал священников не вмешиваться в дела политические.
Пример такого поведения подавал сам: будучи по должности — ex officio — депутатом венского парламента и галицкого сейма, он появился там лишь дважды до 1914 года и оба раза выступал исключительно на темы просвещения. Его публичную аполитичность со временем изменили две вещи: пацификация в 1930-х годах — массовые репрессии польской власти в отношении украинского населения Галичины — и уничтожение немецкими нацистами евреев в годы Второй мировой войны. И польская, и немецкая власти услышали тогда голос митрополита в защиту угнетенных. Письмо протеста Шептицкого к Гитлеру и Гиммлеру едва не стоило жизни митрополиту, прикованному болезнью к креслу.
Умер он в символичный день — 1 ноября 1944 года, это была 26-я годовщина создания Западноукраинской народной республики. Этот день, по давнему церковному обычаю, — поминальный в Галичине: «Святая церковь поминает всех святых и умерших верных». С тех пор почти полвека продолжается беатификационный процесс о причислении митрополита Андрея Шептицкого к лику блаженных. Не хватает официально задокументированных религиозных чудес. Предпринимательские, меценатские, просвещенские во внимание не принимаются.
Митрополит-спонсорУчреждения, построенные за личные средства (полностью или частично) Андрея Шептицкого:
- Национальный музей,
- народная личница (больница),
- порадня (консультация) для матерей,
- несколько сиротских приютов,
- бурса для дьяконов,
- духовная академия,
- женская гимназия,
- бурса родной школы,
- художественная студия,
- школа имени Гринченко,
- школа имени князя Льва,
- фотоателье в Чикаго,
- киностудия в Виннипеге.